Мы приехали раньше назначенного времени и пока ожидали начало экскурсии, читали страницы биографий известных узников и жертв тех мест, куда лежал наш путь. По прочтении двух биографий – Владимира Фёдоровича Джунковского и митрополита Серафима (в миру Леонида Михайловича Чичагова) стало понятно, что физические узы не могли ограничить этих людей в их духовной свободе. Особенно затронули два отрывка – один из письма В.Ф. Джунковского к Антонине Васильевне Евреиновой, который звучит так:

«За Господом Крестоносцем нельзя идти без креста. Что же такое крест? Всякого рода неудобства,тяготы и прискорбности, налегающие извне и изнутри на пути добросовестного исполнения заповедей Господних в жизни по духу его предписаний и требований. Такой крест сращён с христианином так, что, где христианин, там и крест сей,а где нет этого креста, там нет и христианина. Всесторонняя льготность к жизненным утехам не к лицу христианину истинному. Задача его себя очистить и исправить...»

Это отрывок стразу внес необходимый нам настрой. Такое ясное понимание тягот жизни христианина, которое так ретушируется в нашей жизни.

Вторым отрывком, который задел за живое, было слово митрополита Серафима (самого пожилого из тех мучеников, которым довелось остаться на «Бутовском полигоне») на его хиротонию:

«Многоразлично совершается призыв Божий! Неисследимы пути Провидения Божия (Рим. 11, 33), предопределяющие пути человеку. Со мной, вот уже в третий раз в продолжение последних двенадцати лет, происходят перевороты, которые меняют весь строй моей жизни. Хотя я никогда не забывал молитвенно простирать руки к Богу в надежде на Его милосердие и всепрощение, но мог ли себе представить, что мой первоначальный светский путь, казавшийся естественным и вполне соответственным моему рождению и воспитанию, продолжавшийся так долго и с таким успехом, не тот - который мне предназначен Богом? И как я должен был убедиться в этом? Несомненно, путем испытаний и скорбей, ибо известно, что скорби - это лучшие провозвестники воли Божией, и от начала века они служили людям знамением избрания Божия. Испытав с восьмилетнего возраста сиротство, равнодушие людей, беспомощность и, убедившись в необходимости проложить себе жизненный путь собственным трудом и многолетним учением, я, по окончании образования, еще в молодости прошел все ужасы военного времени, подвиги самоотвержения, но сохраненный в живых дивным Промыслом Божиим, продолжал свой первоначальный путь, претерпевая многочисленные и разнообразные испытания, скорби и потрясения, которые окончились семейным несчастьем — вдовством. Перенося столько скорбей, я вполне убедился, что этот мир, который так трудно перестать любить, делается через них нашим врагом и что мне предопределен в моей жизни особенный, тернистый путь... Тяжело испытывать пути Божий! Не потому, что требуется безусловная покорность, совершенное послушание и всецелая преданность в волю Божию, даруемые Самим Господом; тяжело потому, что, как говорит святитель Филарет, митрополит Московский, мир, побежденный верою, плененный в ее послушание, допущенный посему в область ее, неприметно внес в нее свой собственный дух; таким образом, сей враг Христа и христианства очутился в пределах самого христианства, прикрывшись именем христианского мира, он действует свободно и учреждает себе мирское христианство, старается обратно переродить сынов веры в сынов мира, сынов мира не допустить до возрождения в истинную жизнь христианскую, а на непо-корных ему вооружается ненавистью, лукавством, злословием, клеретами, презрением и всяким орудием неправды.

Поэтому жизнь людей, взятых из мира и поставленных на духовный путь, особенно многотрудная и многоскорбная. Подобное произошло и со мной. Иные опоясывали меня и вели туда, куда я не ожидал и не мечтал идти, и эти люди были, конечно, высокой духовной жизни. Когда по их святым молитвам во мне открылось сознание, что Сам Господь требует от меня такой перемены в пути ради Его Божественных целей, что это необходимо для всей моей будущей жизни, для предназначенных мне еще испытаний и скорбей, для моего сораспятия Христу, — то несмотря ни на какие препятствия, поставленные мне миром, я исполнил святое послушание и сначала принял священство, а по вдовстве — монашество. Долго я переносил осуждения за эти важные шаги в жизни и хранил в глубине своего скорбного сердца истинную причину их. Но наконец, Сам Господь оправдал мое монашество в ближайшем моем участии в прославлении великого чудотворца преподобного Серафима. Ныне, по всеблагой воле Господа, я призываюсь на высокое служение Церкви Христовой в сане епископа».

И в этом отрывке чувствовалась покорная готовность к страданию за Христа.

Вот и ворота спецобъекта. Они зеленого цвета, который обычно символизирует начало новой жизни, но необыкновенная тишина за воротами разрушает привычное представление о «новой жизни».

У беседки нас встретил о. Александр, который согласился провести для нас экскурсию. Рассказ о «Коммунарке» начался с  дороги,  ведущей к месту расстрела. Как и любая деталь на территории спецобъекта, дорога была сделана так, чтобы быть готовой к любым обстоятельствам. И поэтому не случайно имеет извилистость. Вдоль забора каждый столб имеет свою отметку, сохраняя секретность объекта.

Хотя эксгумации захоронений на территории не было, но примерно, количество расстреленных оценивается около 15 тысяч человек. Из них архивно подтверждено около 4 тысяч человек. Основным отличием «Коммунарки» от других «расстрельных мест» является существенное количество убитых влиятельных людей той эпохи. Об этом говорят такие имена, как Бухарин, Оболенский и т.д. Внутри объекта «расстрельная зона» отделена от «жилой зоны» колючей проволкой. И несмотря на все предосторожности были случаи побегов. После одного из таких побегов было принято решение привозить в «Коммунарку» уже убитых. И ничего не подозревавшие жители района Коммунарки все недоумевали, почему в голодные годы на этот спецобъект, якобы для солдат, едет так много машин «Молоко», «Мясо», Хлеб».

Большой вклад в сохранение памяти о событиях тех лет и мест внесла Лидия Алексеевна Головкова – научный сотрудник, историк, писатель.

В завершении рассказа о. Александр поведал нам о том, как много чудес сопровождало  строительство храма «Новомучеников и исповедников Российских», –  их невидимый сонм взывает к памяти людей.

Карев Сергей

Свято-Павловское малое православное братство

2012 г.